Молодые воронежские художники представили свой взгляд на время

К сожалению, частенько интересные культурные мероприятия местная публика не удостаивает вниманием. Можно долго говорить о том, почему так происходит, но факт остается фактом. Вот и совместная выставка четырех воронежских и одной белградской художницы "Застывшие в ожидании", открывшаяся позавчера в Городском Дворце культуры (бывший ДК Машиностроителей), не стала счастливым исключением.

Открытие почти что полностью свелось к этакому междусобойчику, где все (практически до одного) знают всех и каждого. А жаль. Потому как экспозиция работ Евгении Ножкиной, Сергея Ряполова, Невены Поледицы, Егора Астапченко и Надежды Синозерской заслуживает того, чтобы постараться разгадать ее загадку. Реализм вне стереотипов

На первый взгляд-то все несложно: собрались друзья-приятели и сделали то, что считали нужным и правильным. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что, объединившись, авторы с мощной внутренней энергетикой создают некий большой и цельный художественный мир. Достойный освоения не только друзьями и единомышленниками творцов.

Выставка, как рассказали художники, началась с помещения. Именно когда выяснилось, что она пройдет в зале, имеющем довольно непростую (в смысле - не банальную) архитектурную форму, определилась концепция. Форма, то бишь, продиктовала содержание. Все работы - "застывшие в ожидании" своей дальнейшей жизни. Отражающие момент как форму времени.

Авторы рассудили, что раз фойе ДК - не галерейная площадка, то и обязательств работать по "выставочным" стереотипам нет. Есть, мол, возможность показать именно то, что близко. И так, как это кажется художественно верным.

Побродив по затейливым закоулкам зала, понимаешь, что имелось в виду. Действительно, мало где можно встретить в рамках одной выставки, разрабатывающей жесткую концепцию, столь разноплановые экспонаты - фото, живопись, графику, скульптуру, инсталляции. Да еще и от нескольких авторов! Метафорически хочется назвать фотографией всю выставку: запечатлен ведь срез момента, в самых разных его ипостасях. Природа и урбанизм, небесное и земное, физическое и метафизическое - все сразу. Гипернасыщенность мига. Реализм. Самый, что ни на есть.

Материал с историей

- Я люблю работать с тканью, - рассказывает о своем творчестве Евгения Ножкина. - Белый "в краске" и белый, скажем, в бархате - два совершенно разных цвета. Благодаря чему спектр становится намного шире, ведь фактура ткани неповторима. Моя роль в создании произведений, кстати, не так уж велика. Дело в том, что ткани я не покупаю в магазинах. Беру материал "с историей" - прошу у соседей, знакомых. По ткани можно многое сказать и о бывшем владельце вещи, и о стране ее происхождения, и о времени производства. Магазин, к слову, плох еще и тем, что там отмеряют столько, сколько ты скажешь. А в жизни никаких "два на два" не бывает.

Я "пишу" отношением цветов. Некоторые мои работы постскриптум навевают мне же определенные ассоциации. Названия везде отсутствуют не случайно. Зачем опосредованно "давить" на зрителей, каждый из которых видит в работе что-то свое?..

Вот и мы ни на кого давить не будем и расшифровкой образов заниматься не станем. Скажем только, что сочетания цветов и фактур в изобретательных произведениях Ножкиной выходят странновато-трогательными, зачастую с привкусом быта. Но не того, от которого - глаза на лбу, а того, который довольно уютен и, по-своему, даже мил. Впрочем, Евгения говорила, что в момент создания серии явилась лишь "инструментом": художнику оставалось только фиксировать то, что "приходит".

Проекции форм и моментов

Сергей Ряполов, автор нескольких графических работ, фотографий и объектов, отметил, что его сочинения несколько соотносятся с работами другой участницы выставки, сербской художницы Невены Поледицы. Будучи архитектором по профессии, она исследует архитектуру городов и делает фотографии, где искусственная геометрия построек и улиц сталкивается с естественной геометрией природы. Причем снято все это на "Смену" - пленка "страхует" материал от компьютерной обработки.

- Мои работы - тоже поиск геометрии в окружающем мире, - делится мыслями Сергей. - Часть выставочных объектов найдена в лесу: это природные формы, отсылающие нас, опять же, к геометрии. В лесу я отламывал куски от пней и привозил их в Воронеж. Ничего странного в таком подходе нет: в современном искусстве уже давно существует практика, когда какие-то сторонние предметы приносятся в галерею и выставляются как арт-объекты. Это - попытка поставить вопрос существования формы в природе. Топологическое исследование.

Человек "со стороны" о топологии-то задумается вряд ли, глядя на все это великолепие. А вот над вечными вопросами типа "откуда есть пошла" и "что было первее" - вероятно. Разве что "кто виноват" и "что делать" не приходят в голову…

На подступах к "Границе"

Выставочные работы Егора Астапченко и вовсе представляют собой нечто малоопределяемое жанрово. Малоформатные вольности очень пестрого "окраса" напоминают бессистемные кулюмулюшки. Как ни назови эти труды - понятно, что художник решился на довольно смелый эксперимент.

- В серии работ "Меловые дороги" представлены распечатки гугл-карт Дивногорья, поверх которых нанесена экспрессивная живопись акрилом, - сообщает Егор. - Спутниковые карты меня привлекали всегда. Это ведь, с одной стороны, отпечаток какой-то реально существующей местности, а с другой - в них самих можно найти композиционно интересные образы. И здесь я решил их использовать в качестве подложки под полуабстракции. Почему Дивногорье? Мне очень близки те места. Я там неоднократно бывал, гулял, и в каком-то смысле они стали проекцией меня самого в определенные моменты жизни.

Кстати, не далее как завтра в галерее "Х.Л.А.М." открывается персональная выставка Егора Астапченко "Граница". Основной ее задачей, по словам автора, является творческий анализ образа границы, поиск в этой "искусственной" геометрии своего художественного и философского языка.

- Граница, как помеха на пути, как выгодный кому-то барьер, обладает негативным смыслом, - рассуждает Егор. - Однако при взгляде под определенным углом, при перемещении образа границы, как части повседневной реальности, в сферу художественного опыта можно найти и иные значения этого понятия. Возможно, в разделяющих пространство, выдуманных человеком линиях таится что-то важное, ускользающее от повседневного взгляда.